інше

Новый роман современного грузинского прозаика Зазы Бурчуладзе продолжает выбранную автором нереалистическую стратегию письма. В этом галлюцинаторном мареве перемешаны сны и кадры из турецких фильмов, дух Гурджиева покупает на Ширакском рынке мясо с костью, а братья Фуко, монахи-акробаты из Капошвара, готовят великолепный гуляш. Единственной незыблемой реальностью остаются голос автора и его сложносочиненные отношения с Тбилиси и родной страной.

На самом верху располагается плутократия: несколько крайне богатых «суперграждан», которые и дергают за ниточки в политике и других аспектах общественной жизни. Сразу под плутократами и элитами находится «салариат» (от англ. salary — зарплата) — люди с долгосрочными гарантиями занятости, пенсиями, медицинской страховкой и всем остальным; но их число сокращается. Еще ниже — старый пролетариат. Под пролетариатом возникает и растет прекариат (от англ. precarious — рискованный, нестабильный). Ниже прекариата — только беднота, люмпенизированные люди, живущие и умирающие на улицах без связи с обществом.

У прекариата есть три характерных особенности. Во-первых, это их производственные отношения — у них нет гарантий занятости, гарантий рабочего места. Во-вторых, прекариату свойственны специфические отношения распределения. Ему в основном приходится полагаться только на прямое денежное вознаграждение за труд. Прекариат не может рассчитывать на пенсии, пособия по безработице, оплату медицинских счетов. И, в-третьих, у прекариата особые отношения с государством: все больше людей в прекариате не имеют тех же прав (гражданских, социальных, политических, культурных и экономических), что есть у остальных граждан.

Гай Стэндинг

«Брассай – живое око», - написал Генри Миллер. Сказанное справедливо не только потому, что автор этой книги – один величайших фотографов. Его взгляд – это взгляд художника, которого ничто не оставляет равнодушным и от которого ничто не ускользает. Но мир слишком разнообразен, чтобы Брассай мог ограничить себя каким-то одним способом выражения. Он оставил нам творения фотографа, но также и художника, рисовальщика, скульптора, кинематографиста и писателя.

Одно из его первых литературных произведений – «История Марии» – представляет собой удивительный эксперимент. Брассай записал свои беседы с домработницей так живо и с таким искусством, что у читателя возникало ощущение, что героиня книги ему давно знакома. А потом он повторил удачный опыт, но уже не со скромной женщиной, а с великим Пикассо.

В замке Буажелу Брассай фотографировал скульптуры художника при свете фар его «испано-сюизы». Он знал Пикассо в те годы, когда тот жил на улице Боеси. И потом, когда художник перебрался на улицу Гранд-Огюстен. И наконец, Брассай приезжает к нему на Лазурный берег. Центральную фигуру окружают близкие и друзья: Превер, Элюар, Реверди, Сартр, Камю, Кокто, Мишо…

Книга изобилует всевозможными историями, и Брассай, обладающий даром рассказчика, передает их во всем блеске и обаянии. В то же время, его книга – это глубокий анализ, доносящий до читателя масштаб дарования Пикассо и проблемы, с которыми художник сталкивался в своем творчестве.

О гениальном художнике написаны десятки книг. Но ни в одной из них он не предстает перед читателем настолько живым, непосредственным и понятным, как в «Разговорах с Пикассо».

Брассай (1899-1984) родился в городе Брашов в венгерской части Румынии. Во Францию приехал после Первой мировой войны. Вначале увлекался живописью, был близко знаком с Генри Миллером, Мишо, Райхелем и многими другими. Славу ему принесли его первые фото ночного Парижа, после чего Брассай сделал окончательный выбор в пользу карьеры фотографа. В его наследие, кроме прочего, входят эссе о Пикассо, Миллере и Марселе Прусте.

Одна из поздних работ французского философа и критика, впервые изданная в 1975 году, представляет из себя довольно необычный жанровый эксперимент. Это смесь дневника, черновика романа и критического разбора собственной жизни. В иронической авторецензии Барт писал: «Хотя „Р. Б.“ и написан отстраненно-тускло (без блеска), но все же автор­ские идеи представлены здесь в сыром виде; еще немного, и та или другая из них, пожалуй, стала бы „авангардной“ идеей, но этот последний шаг не сделан… Творчество, местом которого является эта книга, сосредоточено не в отдельных высказываниях, даже не в письме, а главным образом в том скрытом акте, посредством которого Барт „воображает себе“ ту или иную идею, заключает ее в кавычки, а потом снимает их: такое выдергивание из кавычек, разумеется, ведет к всевозможным недоразумениям, и прежде всего к тому, что оно (намеренно или нет?) вообще проходит незамеченным».

Издание рекомендовано Научно-методическим Советом факультета иностранных языков и регионоведения МГУ им. М.В. Ломоносова в качестве учебного пособия для студентов, обучающихся по гуманитарным специальностям.

Автор книги Анна Валентиновна Павловская – доктор исторических наук, профессор, заведующая кафедрой региональных исследований факультета иностранных языков МГУ им. М.В. Ломоносова, заведующая отделением региональных исследований и международных отношений, руководитель Центра по изучению взаимодействия культур. «Русский мир» рекомендован в качестве учебного пособия для будущих культурологов и регионоведов, но в первую очередь эта книга ориентирована на людей, которым любопытно было бы по-новому взглянуть на Россию, проанализировав ее прошлое.

Русские народные сказки, основы государственности, отношения с Западом, крестьянство, семейные отношения, роль женщины в обществе, православие в России, образование, значение книги в русском обществе, интеллигенция и ее значение в истории, отношение к предпринимательству, русское застолье – обо все этом автор пишет удивительно легким и понятным языком.

Как объяснить феномен «загадочной русской души»? Какие существуют в России традиции гостеприимства? Что представляет собой предпринимательство в России? Почему нас часто не понимают на Западе, и что делать, чтобы нас могли понять; откуда взялись стереотипы о России и насколько они правдивы? «Русский мир» ответит на эти и многие другие вопросы. Эта книга - практическое руководство для всех, кто стремится лучше понять себя, Россию и мир,«Русский мир» научит читателей понимать страну, в которой они живут; поможет создать адекватный образ России не только для самих себя, но и для друзей, коллег, и партнеров – иностранцев.

Долгая история сигар, все этапы их производства, полезные советы по их приобретению, хранению и дегустации, список из 65 самых известных марок и 200 лучших сигар мира — все это и многое другое о мире сигар можно узнать из книги Гийома Тессона, самой полной и актуальной энциклопедии, посвященной сигарам.

Издание напоминает читателю, что сигары созданы не только для элиты. Это продукт благородный, но грубоватый и доступный; он требует не так уж много внимания, чтобы раскрыть свой характер, одновременно простой и изысканный. Справочник Гийома Тессона поможет новичкам узнать об истории и технических особенностях производства сигар, а также правильно оценить их вкусовые качества. Более опытные любители найдут здесь новую, не публиковавшуюся ранее информацию об иностранных марках сигар.

Эта книга увлекает читателя в путешествие по миру, от посещения таких хорошо известных мест, как Венеция или Нью-Йорк, до регионов, которые редко можно было бы увидеть даже в наше время. На изображениях видны не только люди, но и результаты их творческого преобразования мира. Книга не только иллюстрирует увлекательные особенности среды обитания людей, но и пытается заставить нас осознать собственную ответственность за свое будущее.

Научные познания стали плодом человеческого любопытства. Немало знаний было получено, исходя из взвешенных, логических наблюдений, а иногда и в совершенно неожиданных местах с непредсказуемыми результатами.
Ученые подвергались насмешкам, рисковали собственным здоровьем и душевным состоянием, превращая себя в подопытных животных в опасных экспериментах, например, отсоединяя, а затем снова соединяя свои чувствительные нервы или глотая разработанные ими лекарственные препараты. Но, что бы они ни делали, стремление к познанию собственно и есть наука в ее чистейшей форме.

В книге Современная наука в деталях. Почему это не было зря потраченным временем Роберт Кейв расскажет истории о 100 научных теориях и экспериментах, имевших важное значение в своих областях знания. Многие исследования дали неожиданные результаты, заро-див новые и продуктивные отрасли науки. Некоторые эксперименты могут показаться странными и даже аморальными по современным стандартам, однако эта книга расскажет вам о том, как блестящая, хоть и эксцентричная работа ученых, принесла пользу всему обществу.

"Порою, когда в голову мне приходят необычные мысли, я думаю о том, что материнские дневники (а настоящая книга – это второй из трех томов ее записок) – это не просто автобиография, которую она так и не собралась писать (а поступи она так, то автобиография ее была бы, вероятно, произведением высоколитературным и фрагментарным, в чем-то сродни «Самосознанию» Джона Апдайка, которым она восхищалась), а замечательный автобиографический роман, сочинять который она никогда и не собиралась. Если развивать мою фантазию согласно традиционной траектории, то первый том дневников, «Заново рожденная», окажется романом воспитания – ее «Будденброками» (вспоминая монументальное произведение Манна) или, на более камерной ноте, ее «Мартином Иденом» (прочитанный ею в юности роман Джека Лондона, о котором моя мать с нежностью отзывалась до конца жизни). Этот второй том, который, позаимствовав фразу из дневников, я назвал «Сознание, прикованное к плоти», стал бы романом о деятельной, успешной зрелости".

Дэвид Рифф

"Разница между мужчинами и мальчишками лишь в цене их игрушек".

В этой книге вы найдете эксклюзивные предметы, которые создадут ваш имидж и подчеркнут вашу индивидуальность.

Издание содержит параллельный текст на английском языке.

Пауль Целан (Paul Celan, 1920–1970) — последний великий поэт ХХ столетия, творениями которого, по словам Алена Бадью, заканчивается «век поэтов». Родившийся в Черновцах, Целан всю вторую половину жизни провел в Париже, где в 1970 году покончил с собой, бросившись в Сену с моста Мирабо. Настоящее издание является наиболее полным собранием его произведений из когда-либо выходивших на русском языке. В книгу включены более 100 стихотворений с параллельными немецкими текстами, вся печатавшаяся при жизни проза поэта, а также большая подборка фрагментов из рукописного наследия Целана и значительная часть его переписки.

Необходимость этой книги заключается в следующем соображении: любовная речь находится сегодня в предельном одиночестве. Речь эта, быть может, говорится тысячами субъектов (кто знает?), но ее никто не поддерживает; до нее нет дела окружающим языкам: они или игнорируют, или недооценивают, или высмеивают ее, она отрезана не только от власти, но и от властных механизмов (науки, знания, искусства). Когда какой-либо дискурс вот так, сам собой, дрейфует в сторону неактуального, за пределы всяких стадных интересов, ему не остается ничего иного, как быть местом, пусть сколь угодно ограниченным, некоего утверждения. Это утверждение и составляет, в общем-то, сюжет начинающейся здесь книги.

Ролан Барт

"Фрагменты любовной речи" сделали Ролана Барта знаменитым: после ее выхода в свет в 1977 году теоретика-семиолога стали воспринимать как новую поп-звезду. Его приглашают на телешоу вместе с Франсуазой Саган и Анной Голон (соавтором романов об "Анжелике"), интервью с ним появляются в массовых журналах типа Playboy (над которым Барт когда-то издевался в своей книге "Мифологии") и Elle. Виной этому успеху - очевидная для всех читателей близость "Фрагментов" к художественному произведению со своим сюжетом и героями. Так книга критика и теоретика о речи влюбленных сама становится примером и образцом любовной речи.